София Тиккакоски
ГЕНДЕРНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ КАК СПОСОБЫ РИТОРИЧЕСКОЙ АРГУМЕНТАЦИИ В ПРЕДВЫБОРНЫХ ПРЕЗИДЕНТСКИХ ДЕБАТАХ В РОССИИ 2018 Г.
Факультет информационных технологий и коммуникационных наук Магистерская работа
Апрель 2020
АННОТАЦИЯ
Тиккакоски, София : Гендерные стереотипы как способы риторической аргументации в предвыборных президентских дебатах в России 2018 г.
Магистерская работа Университет Тампере
Магистерская программа по языкам: русский язык Апрель 2020
Данная работа посвящена рассмотрению использования гендерных стереотипов в политической риторике в российском публичном предвыборном дискурсе. Целью работы является рассмотреть, как гендерные стереотипы проявляются в публичной речи современных политиков, потому что гендерные стереотипы выражают нормативные социальные представления о фемининности и маскулинности.
Нам интересно проследить, какими языковыми средствами манифестируются гендерные стереотипы в риторических стратегиях политических деятелей. Кроме того, мы хотим выявить, переносят ли кандидаты гендерные стереотипы из повседневной речевой практики также и на уровень публичных дебатов. В нашей работе будут рассмотрены и проанализированы риторические стратегии трех кандидатов: П.Н. Грудинина, В.В. Жириновского и К.А. Собчак, которые участвовали в предвыборных дебатах 2018 г. и набрали самое большое количество голосов в выборном процесса. Мы исключили из анализа одного из кандидатов в президенты В.В. Путина, поскольку он не участвовал в публичных дебатах. Для анализа мы выбрали три телевизионных дебата, проведенные в прямом эфире на Первом канале, и два теледебата, транслировавшиеся на телеканале «Россия 1».
В качестве исследовательского метода использован риторический анализ. В исследовании риторической аргументации мы сосредоточились на стратегиях, с помощью которых кандидаты стараются убеждать адресатов. Так как не существует одной универсальной классификации риторических стратегий и тактик, мы формулируем выбранные нами риторические стратегии и тактики на основе работы О.Н. Паршиной Стратегии и тактики речевого поведения современной политической элиты России (2005) свою классификацию. В анализе нашей работы мы сконцентрируемся на трех стратегиях: самопрезентативной, агитационной стратегиях, стратегии вежливости.
П. Грудинин основывает свою предвыборную стратегию на создание имидж о себе как лидер своей партии и представитель мужского коллектива. В предвыборных дебатах Грудинин использует свой гендер и бессознательно, и намеренно как способ политической риторики. В. Жириновский воспроизводит представления традиционной маскулинности в дебатах. Кандидат Жириновский намеренно использует милитаристскую лексику, чтобы создать имидж о себе как настоящем мужчине.
В речи Жириновского можно заметить перенесение гендерных стереотипов от повседневности на уровне публичных дебатов. На предвыборных дебатах цель команды К. Собчак была стремление создать новые нормы и образовать новый стереотип о женском кандидате-президенте в социуме.
Собчак подчёркивает в себе больше всего фемининность и отражает как «позитивные», так и
«негативные» качества данного стереотипа.
На основе нашего анализа можно сделать вывод, что на речевой уровень публичных президентских дебатов в России в 2018 году происходит перенесение гендерных стереотипов из повседневной речевой практики. Кроме того, в некоторых местах кандидаты намеренно используют гендерные стереотипы с целью завоевания электората и привлечения его на свою сторону, каждый кандидат знает о силе и значимости этого аргумента и старается его применять в свою пользу. Иными словами, биологический пол и гендер используются не только как бессознательный аргумент, но и намеренный фактор политической риторики и политтехнологий. Можно сделать вывод, что биологический пол и гендер являются сильными релевантными признаками для российской политической культуры и гендер является риторическим оружием в российском политическом пространстве. Наш анализ показывает, что предвыборный дискурс, в свою очередь, создает, поддерживает, но вместе с тем и корректирует каноны маскулинности и фемининности российского общества.
Ключевые слова: гендерные стереотипы, социальный пол, президентские выборы, предвыборные дебаты, политическая риторика, политическая аргументация
Оригинальность исследования проверена с помощью программы Turnitin OriginalityCheck.
TIIVISTELMÄ
Sofia Tikkakoski: Gendernye stereotipy kak sposoby ritoritšeskoi argumentatsii v predvybornyh prezidentskih debatah v Rossii 2018 g. / Sukupuolistereotypiat retorisessa argumentoinnissa Venäjän 2018
presidentinvaaliväittelyissä Pro Gradu -tutkielma Tampereen yliopisto
Kielten tutkinto-ohjelma, venäjän opintosuunta Huhtikuu 2020
Pelkistettyjä odotuksia ja oletuksia naiseudesta ja mieheydestä sekä naisten ja miesten rooleista kutsutaan sukupuolistereotypioiksi. Vaikka perinteisiä sukupuolistereotypioita pyritään nykypäivänä lieventämään, eivät ne kuitenkaan ole täysin menettäneet merkitystään. Erityisesti Venäjällä perinteisillä sukupuolistereotypioilla on suuri merkitys yhteiskunnassa. Tässä tutkielmassa tarkastelen sukupuolistereotypioiden roolia Venäjän 2018 presidentinvaalien vaaliväittelyissä. On tärkeää tarkastella, miten arkikielessä vaikuttavat sukupuolistereotypiat ilmenevät nykypäivän poliitikkojen julkisessa puheessa, sillä sukupuolistereotypiat kertovat yhteiskunnassa vallitsevista rakenteista, normeista ja odotuksista. Tarkoituksena on selvittää, miten sosiaalinen sukupuoli ilmenee kielellisesti ja käyttävätkö presidenttiehdokkaat sitä hyödykseen retorisessa argumentoinnissa. Aineistona olen käyttänyt Venäjän presidentinvaalien vaaliväittelyitä, jotka on lähetetty Pervyi kanal ja Rossija 1 -päätelevisiokanavilla. Tarkastelen kolmea eniten ääniä saanutta ehdokasta (Pavel Grudinin, Vladimir Žirinovski ja Ksenija Sobtšak), jotka olivat henkilökohtaisesti paikalla vaaliväittelyissä.
Tutkielman metodina käytetään retorista analyysia. Retoriikassa kiinnostuksen kohteena ovat argumentoinnin strategiat, joilla viestin vastaanottaja halutaan vakuuttaa. Retorisilla strategioilla tarkoitetaan tietyssä kontekstissa käytettäviä argumentteja, joilla pyritään perustelemaan mielipiteitä tai asenteita.
Muodostin oman luokittelutavan O.N. Paršinan työn Strategii i taktiki retševogo povedenija sovremennoi polititšeskoi elity Rossii (2005) pohjalta, sillä yhtenäistä retoristen strategioiden ja taktiikoiden luokittelua ei ole.
Analysoin kolmen eri retorisen strategian käyttöä. Analyysissä esittelen ehdokas kerrallaan, miten he käyttävät kutakin strategiaa, ja tulkitsen, miten sosiaalinen sukupuoli ilmenee kielellisten keinojen avulla kussakin strategiassa.
Analyysi osoittaa, että Pavel Grudinin pyrkii luomaan itsestään kuvan sekä puolueen johtajana että miesten kuvitteellisen yhteisön edustajana. Vaaliväittelyissä Grudinin käyttää sosiaalista sukupuoltaan tiedostamattomasti ja tiedostaen poliittisen retoriikan keinona. Vladimir Žirinovski jäljentää perinteisiä oletuksia maskuliinisuudesta. Vaaliväittelyissä Žirinovski käyttää militaristista sanastoa ja korostaa kokemustaan armeijassa luodakseen itsestään kuvan ”todellisena” miehenä. Žirinovskin julkisessa puheessa ilmenee arkikielessä käytettäviä sukupuolistereotypioita. Ksenija Sobtšakin vaalitiimin tavoitteena on luoda uusia stereotypioita naisehdokkaasta ja mahdollisesta naispresidentistä venäläisessä yhteiskunnassa.
Vaaliväittelyissä Sobtšak käyttää feminiinisyyttään hyödykseen retorisessa argumentoinnissa.
Tutkielman perusteella voidaan päätellä, että arkipuheessa käytetyt sukupuolistereotypiat siirtyvät julkiseen poliittiseen diskurssiin. Paikoitellen ehdokkaat myös korostavat tarkoituksella omaa sosiaalista sukupuoltaan vakuuttaakseen yleisön. Sukupuoli esiintyy sekä tiedostomattomana että tiedostettuna tekijänä poliittisessa retoriikassa. Loppupäätelmänä voidaan todeta, että biologisella ja sosiaalisella sukupuolella on merkittävä rooli venäläisessä poliittisessa kulttuurissa ja että sosiaalista sukupuolta käytetään retorisena aseena venäläisessä poliittisessa diskurssissa. Lisäksi analyysi osoittaa, että vaalikampanjadiskurssi itsessään luo, tukee ja päivittää oletuksia maskuliinisuudesta ja feminiinisyydestä.
Avainsanat: sukupuolistereotypiat, sosiaalinen sukupuoli, presidentinvaalit, vaaliväittelyt, poliittinen retoriikka, argumentointi
Tämän julkaisun alkuperäisyys on tarkastettu Turnitin OriginalityCheck –ohjelmalla.
Оглавление
Введение ... 1
1. Теория дискурса ... 6
1.1. Понятие дискурса ... 6
1.2. Политический дискурс ... 6
1.3. Жанровая специфика предвыборных дебатов ... 10
2. Теория политической риторики... 12
2.1. Краткий обзор по истории риторики ... 12
2.2. Политическая риторика ... 12
2.2.1 Самопрезентативная стратегия ... 15
2.2.2. Стратегия вежливости ... 16
2.2.3. Агитационная стратегия... 18
2.3. Фактор политтехнологии ... 20
3. Теория гендера и гендерных стереотипов ... 22
3.1. Краткий обзор истории гендерологии ... 22
3.2. Понятие гендера ... 23
3.3. Маскулинность и фемининность ... 25
3.4. Гендерные стереотипы... 28
3.5. Мужской и женский языки ... 31
4. Анализ материала ... 33
4.1. Стратегия самопрезентации ... 34
4.1.1. Грудинин ... 34
4.1.2. Жириновский ... 39
4.1.3. Собчак ... 44
4.2. Стратегия вежливости ... 47
4.2.1. Грудинин ... 47
4.2.2. Жириновский ... 49
4.2.3. Собчак ... 52
4.3. Агитационная стратегия ... 54
4.3.1. Грудинин ... 54
4.3.2. Жириновский ... 57
4.3.3. Собчак ... 59
Заключение ... 63
Список литературы ... 69
Первичные источники ... 69
Вторичные источники ... 69 Материалы, опубликованные в интернете ... 72 Словари ... 72
1
Введение
В каждом социуме существуют традиционные гендерные роли, включающие черты характера, поведения, коммуникации, которые приписываются либо женщинам, либо мужчинам. Так как мы отражаем окружающий мир с помощью языка, мы сами, часто подсознательно, создаем и поддерживаем образы женщин и мужчин, стереотипное поведение полов и так далее при помощи языка. Иными словами, гендерные различия существуют и в языке, так как, в том числе, неравенство полов и гендерные асимметрии в данном обществе конструируются с помощью языка. Гендерные роли в российском обществе с точки зрения социальных норм и канонов более выраженные и традиционные, чем, например, в финском социуме. Это проявляется и в повседневном речевом поведении, и – как мы предполагаем – в речи кандидатов в президентских выборах.
Данная работа посвящена рассмотрению использования гендерных стереотипов в политической риторике в российском публичном предвыборном дискурсе. В нашей работе мы проанализируем роль гендерных стереотипов в предвыборной политической компании кандидатов на пост президента. Мы считаем важным рассмотреть, как гендерные стереотипы проявляются в публичной речи современных политиков, потому что они отражают общественные структуры и гендерные нормы настоящего периода. Нам интересно проследить, какими языковыми средствами манифестируются гендерные стереотипы в риторических стратегиях политических деятелей. Кроме того, мы хотим выявить, используют ли кандидаты гендерные стереотипы из повседневной речевой практики также на уровень публичных дебатов и является ли гендер риторическим оружием в российских президентских дебатах и, если да, тот, как кандидаты использует его в своих агитационных целях.
Объектом нашего исследования является гендерные стереотипы, которые используются политиками в предвыборных дебатах. В качестве предмета исследования выступает гендерная специфика речевого выражения и проявления социально-поведенческих гендерных стереотипов на теледебатах некоторых кандидатов (двое мужчин и одна женщин) в российских президентских выборах 2018-го года. Цель нашего исследования состоит в изучении применения языкового гендера как одного из способов политической и риторической аргументации в российском социальном, политическом и культурном пространстве. Для достижения цели данного исследования были сформулированы следующие
2
задачи: во-первых, провести анализ лингвистических средств в реализации риторических стратегии и тактики, во-вторых, описать гендерную специфику как на уровне социального поведения, так и языкового воплощения в российском лингвокультурном пространстве, и, в- третьих, выявить модели воспроизводства и функционирования гендерных стереотипов в политической риторике предвыборных дебатов.
В нашей работе будут рассмотрены и проанализированы риторические стратегии трех кандидатов: П.Н. Грудинина, В.В. Жириновского и К.А. Собчак, которые участвовали в предвыборных дебатах 2018 г. и набрали самое большое количество голосов в выборном процесса. Для анализа мы выбрали три телевизионных дебата, проведенные в прямом эфире на Первом канале, и два теледебата, транслировавшиеся на телеканале «Россия 1». Наш материал существует в электронной виде. Мы посмотрели дебаты, прослушали записи и сами транскрибировали выступления в бумажной вид. В качестве исследовательского метода будет использован риторический анализ. В исследовании риторической аргументации сосредоточится на стратегиях, с помощью которых адресатов стараются убеждать.
Характерным риторической анализе является описание аргументов, использованных говорящим в выражении мнении и оценок. С помощью риторического анализа возможно описать, убедительно ли говорящий представляет свои интерпретации действительности и удается ли ему воздействовать на адресатов. (Jokinen 1999b: 126.) Новизна нашего исследования состоит в анализе языковых гендерных стереотипов в современном российском политическом пространстве и его использовании в публичном социально-политическом дискурсе, а именно президентских выборах с участием женщины. Женщины были кандидатами в президенты и раньше: Г. Старовойтова (в 1996 г.; ей было отказано в регистрации), Э. Памфилова (в 2000 г.; она получила 1,01% голосов избирателей), И. Хакамада (в 2004 г.; она получила 3,84% голосов избирателей), С. Пеунова, Л. Бедная (в 2012 г.; в регистрации было обеим отказано), К. Собчак (в 2018 г.). Тем не менее специальных работ, изучающих собственно гендерный аспект президентской политической риторики, нет.
Согласно Т.Б. Рябовой и О.Г. Овчаровой, значительную роль в сегодняшней российской и зарубежной гендерной политологии играет исследование гендерных стереотипов, общепринятых норм маскулинности и фемининности. Гендерные стереотипы на политическом поле анализировались в работах, например, А.В. Кирилиной, М.Д.
Городниковой, П. Эккерта, Д. Камерон, M. Дойле, О.А. Хасбулатова и других лингвистов.
(Рябова, Овчарова 2016: 10.) Следует подчеркивать роль Т. Б. Рябовой на этом поле
3
исследовании. Она изучала, например, мужественность и женственность в политическом дискурсе современного российского общества (2004), гендерные стереотипы в современной российской политике (2008), политический дискурс как ресурс создания гендера в современной России (2010). Она сравнивала национальных маскулинностей в речах Путина и Обамы, и вместе с О.В. Рябовым она исследовала образ настоящего мужчины в российском политике (2010). Более того, в ее работах показано, что политический дискурс, в свою очередь, создает, поддерживает и корректирует каноны маскулинности и фемининности российского общества (Рябова, Овчарова 2016: 10).
В многочисленных зарубежных работах, например, изучали влияние гендера в речи Хиллари Клинтон (S.J. Carroll 2009, A. Sheldon 2015) и Барака Обамы (A-N. Voina & A-M. Tirlea 2017).
Кроме того, исследовали, например, фемининность в речи Обамы (E. Smith 2016). В Финляндии рассмотрели риторические стратегии, прежде всего, в речи первого женского президента Финляндии, Тарьи Халонен (P. Nuolijärvi & L. Tiittula 2001) и, среди прочего, сравнивали стиль выступления кандидатов Халонен и Ниинисте (L. Tiittula, P. Nuolijärvi & P.
Isotalus 2007). Финский ученый Яана Куусипало исследовала влияние гендера на предвыборную кампанию (J. Kuusipalo 2000) и как женские и мужские кандидаты показываются зрителям по-разному на президентских выборах из-за своего гендера (J.
Kuusipalo 2007).
Рассматривая наш материал, мы скоро заметили, что все три кандидата основывают свою предвыборную кампанию на разных риторических стратегиях и тактиках. Мы выбрали самопрезентативную и агитационную стратегии для анализа, потому что, на наш взгляд, они стратегии, которые действительно встречаются в предвыборных дебатах и в речах каждого кандидата. Без самопредставления кандидат не сможет убедить избирателей, и одной из основных характеристик предвыборного дискурса является именно агитационность (Епишина 2013: 14-15). Эмпирический материал показал, что один из кандидатов, выбранный нами для анализа, преимущественно основывает свою кампанию на стратегии вежливости, или скорее невежливости, мы решили также включать в наш анализ стратегию вежливости.
Многие тактики, которые мы рассмотрим в нашей работе, реализуются на лексико- грамматическом уровне, мы сосредоточимся на единицах, встречающихся на этих лингвистических уровнях. Тем не менее, некоторые риторические тактики формируются через
4
единицы, имеющие ситуативно-прагматическое содержание, поэтому мы рассмотрим в нашей работе также дискурсивные слова. Мы не хотим исключать их из рассмотрения, потому что они составляет основу риторических стратегий и тактик в речи кандидата Грудинина.
Языковые средства, через которые разные риторические тактики реализуются и которые мы рассмотрим в нашем исследовании, мы более точно представим в главе о политической риторике.
Как указано выше, мы часто осознанно строим окружающую среду и нашу идентичность с помощью языковых средств. Поэтому мы предполагаем, что кандидаты по привычке, бессознательно используют гендер как риторическое оружие в своей предвыборной агитационной компании. Это будет составлять нашу исследовательскую гипотезу дипломной работы. Для нашего анализа можно сформировать несколько исследовательских вопросов:
происходит ли перенесение гендерных стереотипов из повседневной речевой практики также и на уровень публичных дебатов? контролируют ли кандидаты себя на языковом уровне в выражении гендерных стереотипов? подчеркивают ли кандидаты свой гендер на дебатах?
намеренно ли используют кандидаты гендерные стереотипы с целью завоевания электората и привлечения его на свою сторону?
Наша работа делится на четырех части, которые состоят из введения, теоретических глав и заключения. Первая часть – введение, где кратко представлена проблематика работы. Вторая часть состоит из трех теоретических глав. Первая глава дает характеристику научного контекста исследования – предвыборного дискурса. В данной главе мы определим понятие дискурса, опишем политический дискурс и в конце данной главы охарактеризуем специфику предвыборного дискурса. Для данной главы будут использованы научные исследования Е.И.
Шейгал Семиотика политического дискурса (2000), Ю.В. Епишиной Особенности демагогического поведения политика в жанре предвыборных дебатов (2013) и Е.С. Гриценко Язык как средство конструирования гендера (2005).
Во второй главе раскрывается теоретическая основа политической риторики. Сначала мы проведем анализ литературы, связанной с темой. Затем мы представим риторику как научную дисциплину и объясним разницу между риторическими тактиками и стратегиями. Так как не существует одной универсальной классификации риторических стратегий и тактик, мы сформулируем на основе работы О.Н. Паршиной Стратегии и тактики речевого поведения современной политической элиты России (2005) свою классификацию, которую представим в
5
данной главе. В анализе нашей работы мы сконцентрируемся на трех стратегиях:
самопрезентативной, агитационной стратегиях и также стратегии вежливости. Чтобы представить данные стратегии подробно читателям нашего исследования, мы использовали научные работы, в том числе, Г.Г. Хазагерова Политическая риторика (2002) и А. Йокинен Vakuuttelevan ja suostuttelevan retoriikan analysoiminen (2016). В конце данной главы мы отметим роль политтехнологии в предвыборных дебатах. Так как политтехнологи составляют стратегию команды кандидата и советуют кандидатам, какими способами привлечь внимание аудитории, мы считаем важным вкратце рассмотреть данный феномен.
Последняя теоретическая глава посвящена сущности нашей работы – понятиям гендера и гендерных стереотипов. Первый пункт данной главы основывается на теоретических источниках, рассматривающих данную тему. Параграф о гендерных стереотипах мы начнем с описания явления общей стереотипизации и продолжим объяснением понятия гендерных стереотипов. Чтобы представить понятие гендерных стереотипов, важно также рассмотреть концепты маскулинности и фемининности. В каждом народе живут представления о различиях мужской и женской речи. Речевое поведение мужчин и женщин в большой степени связано с социальными ролями и статусами и ожидания в их использовании. Поэтому мы представим также феномен мужского и женского «языков» в конце главы. Для данной главы мы использовали работы и российских и западных ученых, развивающих теоретическое осмысление в данной области. Среди прочего, мы использовали работы А.В. Кирилиной Гендерные исследования в лингвистике и теории коммуникации (2004), Е.С. Гриценко Язык как средство конструирования гендера (2005) и Т.Б. Рябовой Гендерные стереотипы и гендерная стереотипизация: Методологические подходы (2001) и Пол власти: гендерные стереотипы в современной российской политике (2008).
В четвертой, аналитической главе мы рассмотрим наш материал и сгруппируем его по риторическим стратегиям. Сначала мы представим наш эмпирический материал более подробно. После того, как мы рассмотрим предпочтения в риторических стратегиях у кандидатов, мы попытаемся выявить на уровне языка, как воспроизводятся и как функционируют гендерные стереотипы в политической риторике предвыборных дебатов.
Выводы завершают нашу работу, в них мы подведем итоги проведенного исследования и наметим перспективные, по нашему мнению, сферы дальнейшего изучения этой проблематики.
6
1. Теория дискурса
1.1. Понятие дискурса
Дискурс – сложная комплексная структура, которую невозможно описать только одним словом. Дискурс состоит не только из текста, но и из контекста, который включает в себя помимо лингвистических параметров, например, ситуацию и участников общении (Буцык 2015: 168). Согласно лингвистическому энциклопедическому словарю1, дискурсом является совокупность языкового сообщения с нелингвистическими факторами социокультурными, психологическими и другими (ЛЭС, www). Ю.Ю. Суханов утверждает, что в сфере лингвистики понятие дискурса употребляется для обозначения разных видов коммуникативных сообщений и осмысления коммуникации, которое строится вербальными и невербальными средствами (Суханов 2017: 147-148). Иными словами, дискурс – это использование языка для специфических социальных и институциональных целей и способ отражения действительности.
Дискурс работает двусторонне. С одной стороны, он формирует социальные отношения, а, с другой стороны, дискурс формируется социальными отношениями. Иначе говоря, дискурсивные практики подтверждают общепринятые структуры, но и говорящий опирается на общепринятые структуры в своем сообщении. Например, в сообщении о разделении работы по дому между мужчинами и женщинами говорящий опирается на знакомые дискурсы, например, общественный, религиозный и гендерный дискурсы, но одновременно конструирует и воссоздает эти дискурсы. В реализации дискурса участвуют вербальные языковые единицы и невербальные знаки, когнитивные структуры, которыми дискурс обусловлен. В дискурсивных практиках отражаются, например, фоновые знания, статусные и гендерные характеристики адресанта и адресата, и также их представления и интенция. При этом понимании дискурс можно охарактеризовать как единство языковой формы, действия и знания. (Суханов 2017: 147-148; Буцык 2015: 168.)
1.2. Политический дискурс
Политический дискурс представляет собой обширное пространство, и его трактуют многосторонне. В широком смысле политический дискурс является сообщением, в котором
1 Далее мы употребляем сокращение «ЛЭС».
7
содержание, адресат или адресант относятся к политической сфере. По мнению Ю.Ю.
Суханова, политическим дискурсом можно считать вербальную коммуникацию в определенном психосоциальном контексте в политической сфере, в котором адресат и адресант применяют определенные социальные роли согласно их участию. (Суханов 2017:
148.) Мы хотим отметить некоторую неточность в этом определении, так как, по нашему мнению, невербальные факторы также играют значительную роль. Мы считаем, что также невербальные единицы, как символы и жесты играют значительную роль в формировании политического дискурса. Более точно политический дискурс определяется как специфический вариант дискурса, основная цель которого – это убеждать адресатов и удерживать политическую власть (Колесникова 2011: 68). О.Л. Михалёва (2009: 54-55) добавляет еще одну основную цель политического дискурса – это борьба за власть, которую она описывает как манипулятивный характер данного дискурса.
Каждый дискурс представляет собой специфические статусно-ролевые свойства участников и типичное место коммуникации. В центре структуры политического дискурса находятся прототипные для данного вида дискурса жанры, например, предвыборные дебаты и публичная речь политика. По мнению Е.И. Шейгал, прототипная и первичная цель политической коммуникации – это борьба за власть. Что касается субъектно-адресатных отношений, то в политическом дискурсе адресатом и адресантом может быть, например, политический институт, представитель института или граждане в массе. В политической коммуникации адресат прежде всего являются массовым, иногда целевой группой политической коммуникации является тоже групповой или даже индивидуальный адресат. Зато, например, в медицинском дискурсе, наоборот, адресат редко является групповым либо массовым.
(Шейгал 2000: 48, 59, 173, 320, 387.)
Следует отметить, что в наши дни значительную роль в передаче информации играют средства массовой информации. Средства массовой информации, например, транслируют, пересказывают и комментируют информацию, то есть СМИ оказывают большое влияние на формирование общественного мнения и оценок и способствуют формированию норм жизни и сознания. (Маали Шади 2014: 274). В СМИ конструируются, например, социальные дифференциации между мужчинами и женщинами. Благодаря СМИ сегодня уменьшилась не только физическая пространственная дистанция между адресантом и адресатом в политическом дискурсе, но и коммуникативная, контактная и информационная дистанция в политической сфере. (Шейгал 2000: 46, 61, 79-81.) Роль СМИ в политическом дискурсе растет,
8
и политическая арена изменяется с развитием роли СМИ. Сегодня границы между политикой и развлечением становятся неясными, что влияет также на роли политиков. Кампус утверждает, что в 21-ом веке произошла активная популяризация политики, следствием которой в ряде случаев политиков можно считать сегодня своего рода знаменитостями общества или даже звездами массовой культуры. (Campus 2013: 22, 28.) Так как СМИ играет значительную роль в политическом дискурсе, ему свойственны и массмедийные факторы, как динамичность и информативность (Суханов 2017: 148).
Жизнь развивается и политические ценности изменяются. Динамичность Шейгал характеризует как изменчивость политического словаря. По Шейгал, в политической коммуникации можно разграничить три уровня терминологии: оценочно-нейтральная базовая политическая терминология (например, власть, государство и парламент), оценочно- маркированные базовые политические термины (например, демократ и консерватизм) и лексика современной жизни (например, ваучер и приватизация). Так как лексика последнего уровня характеризует текущий момент, она изменяется часто. (Шейгал 2000: 89-90.) К особенностям информативности относятся небанальность, релевантность и адекватность. В отличие от научного языка, особенностью которого является объективность, цель политического языка — это стремление к побуждению, стимулированию и оказанию влияния.
(Суханов 2017: 148.)
Политическому дискурсу свойственна институциональное общение. Политические институты, такие как правительство и парламент, относятся к общественным институтам. Е.И.
Шейгал утверждает, что институциональность в дискурсивных практиках осуществляется с помощью коммуникации. Институциональное общение отличают от других жанров общения.
Ему свойственна, например, специфическая фразеология, лексика и модели речевого поведения. Иначе говоря, политический дискурс имеет свой собственный подъязык. Шейгал описывает, что в политической коммуникации можно отметить конфликт двух особенностей.
С одной стороны, политическая коммуникация должна быть точной, но, с другой стороны, для политической коммуникации характерна смысловая неопределенность, то есть ей свойственна абстрактность, так как нередко языковые единицы политической коммуникации имеют комплексные и сложные значения, например, явление и дефолт. Действительно, эти два примеры, приведенные Шейгал, – абстрактные и семантически широкие понятия, которые трудно осмыслить на конкретном уровне. Следует добавить, что неопределенность также
9
служит важнейшим фактором манипулирования и стратегией политической риторики.
(Шейгал 2000: 23-24, 58-60, 68-70.)
Поскольку политические темы не являются нейтральными или индифферентными для людей, и политическое общение включает иррациональные и эмоциональные уровни, политическому дискурсу свойственны оценочность и аффективность, или эмотивность, свойство языка выражать психологические состояния и переживания. Оценочность лежит в основе отношения человека к действительности и выражает представления о том, какой должна быть действительность, или индивид надеется видеть, какой действительность была бы или могла бы быть. Компоненты эмотивности осуществляют некоторые функции в политической коммуникации. Например, одна из функций эмотивности – это функция групповой идентичности, следовательно, она является фактором политической интеграции. Другая – это мобилизационная функция. Эмоции побуждают и мотивируют индивида к действию. (Шейгал 2000: 62, 64-65.)
Агональность (соревновательность) является одной из базовых характеристик коммуникации в политическом дискурсе, интенцией которой является борьба за власть. Агональность противопоставляют кооперативному дискурсу. При таком понимании Е.И. Шейгал и В.В.
Дешевова считают, что агональность создает конфликты и агрессивность в политическом дискурсе, которые также характерные для политической коммуникации. Иными словами, агональность – это языковое противоборство. (Шейгал, Дешевова 2009: 145-146.) Шейгал добавляет, что фантомность считается состоянием политического воззрения в социологии и основной характеристикой политического дискурса. Часто сегодня политические значения не имеют связи с настоящей реальностью и в значении политических терминов отсутствует реальный предмет обозначения, то есть значения являются фантомными. Шейгал отмечает, что все перечисленные выше параметры, например, эмотивность и фантомность, подчеркивают значимость языковой функции в политической сфере. (Шейгал 2000: 72-74.)
Более того, частью политического дискурса является публичность. А. Маали Шади (2014: 274) утверждает, что публичная речь играет значительную роль в формировании общественного мнения и ценностных предпочтений, и продолжает, что люди сталкиваются ежедневно с публичной речью, с помощью которой конструируются реальность. Сюй Шаньшань (2018: 29) добавляет, что в публичной речи также воспроизводятся социальные стереотипы, в том числе и гендерные. С точки зрения политики публичный дискурс является политической ареной, на
10
которой индивидов можно убеждать, возбуждать людей с помощью коммуникации.
Публичная политическая коммуникация состоит не из рациональных аргументов, а напротив – из иррациональных языковых единиц, как символов, метафор и слоганов2. (Рябова 2008: 93.) Суханов утверждает, что в работах, исследующих данную тему, показано, что индивиды используют разные коммуникативные стратегии, которые основываются на индивидуальных особенностях языковой личности, цели коммуникации и специфике жанра (Суханов 2017:
148). Частью официальной публичной политической коммуникации является жанр предвыборного дискурса, который мы рассмотрим в следующем параграфе.
1.3. Жанровая специфика предвыборных дебатов
Интересующий нас жанр предвыборных дебатов относится к предвыборному дискурсу. В сфере лингвистики предвыборные дебаты определяют как комплексное коммуникативное событие в определенной временной и пространственной ситуации, в которой принимают участие адресат и адресант. Кроме предвыборных дебатов, в предвыборный дискурс включает и рекламные речи, телевизионные ролики, рекламы и тому подобнее. Разные жанры предвыборного дискурса, в том числе и предвыборные дебаты, объединяют их цели, которыми являются убеждение, демонстрирование, укрепление или изменение мнения аудитории и привлечение адресата на сторону кандидата. Иными словами, одной из основных характеристик предвыборного дискурса является агитационность. (Епишина 2013: 14-15.)
Так как предвыборный дискурс тесно связан с политическим дискурсом, он имеет в принципе те же самые качества, как и политический дискурс в целом. Сообщение в предвыборном дискурсе характеризуется как статусно-ориентированное и считается институциональной, публичной и политической коммуникацией. Под статусно-ориентированной речью мы понимаем, вслед за Епишиной, коммуникативное взаимодействие, в котором участники реализуют свои статусные роли в рамках определенного общественного института. Так как основная цель коммуникации в предвыборном дискурсе – это стремление к власти, борьба за нее, разумеется, предвыборные дебаты считаются одним из прототипных, институциональных жанров и предвыборного, и политического дискурса. Следует отметить, что в коммуникации предвыборного дискурса ярко выражен языковой феномен агональности. Выражение превосходства и доминирования, политическое соперничество, стремление к статусной
2 Политическими слоганами является, например, слоганы, употребляемые в предвыборных рекламах кандидатов,
в том числе цветы, плакаты или даже жесты могут служить примером политических символов.
11
позиции и победе, то есть агональность, рассматривается центральной характеристикой предвыборного дискурса. (Епишина 2013: 14-15.)
В предвыборном дискурсе в роли адресата может быть прямой адресат, например, соперник на дебатах или народ (Епишина 2013: 15). В большинстве случаев адресатом является масса, например, народ. Так как большинство адресатов лично не встречалось с самим кандидатом или его конкурентами, адресату трудно оценивать истинность высказывания кандидата.
(Гриценко 2005: 253.) Предвыборные дебаты являются хорошим источником информации избирателям. В этом контексте необходимая информация избирателю – это качества, мнения, ценности и программные установки кандидата. При этом избиратель ставит свою «оценку»
кандидату. (Подвинцев 2010: 5.) Важно отметить, что адресат и адресант необязательно находятся в одном физическом пространстве. Разумеется, что предвыборный дискурс сильно связан со средствами массовой информации, так как сегодня предвыборная коммуникация между кандидатом и народом часто происходит именно через СМИ. (Гриценко 2005: 253.)
Хотя черты предвыборного дискурса близки к особенностям политического дискурса, у него есть некоторые специфические черты. По мнению Е.С. Гриценко, в предвыборном дискурсе подчеркиваются, больше всего, агитационность и агональность, которые можно заметить в коммуникации предвыборного дискурса. В предвыборном дискурсе адресанту приходится устанавливать свои коммуникативные стратегии и тактики в зависимости от ситуации, задач и целей коммуникации. Основным стремлением предвыборной коммуникации является не описание действительности, а моделирование восприятия и реакции адресата. Другими словами, первичная цель употреблении языка – это воздействие на адресата и борьба за власть, реализующиеся через риторические тактики и стратегии. (Гриценко 2005: 253.) Политическую риторику, стратегии и тактики мы рассмотрим в следующей главе.
12
2. Теория политической риторики
2.1. Краткий обзор по истории риторики
История изучения риторики имеет давние традиции. Уже в греческих полисах и Римской империи развивались навыки изучения искусства вербального убеждения, то есть риторики. В то время риторическая традиция играла значительную роль в воспитании ораторов, которые выполняли разные общественные функции. Граждане имели право и обязанность выражать себя ясно и обосновывать многосторонне свои мнения, поэтому им нужны были навыки критического наблюдения и вербального политического поведения. В том числе и такие известные философы как Цицерон, Платон и Исократ изучали политическую риторику.
Помимо уже названных философов, также Аристотель занимался риторикой и сосредоточился, например, на изучении справедливой функции и задач красноречия. Трактат
«Риторика» Аристотеля (355 г. до н.э.) является еще и сегодня одной из ключевых работ в изучении истории риторики. Более того, принципы аристотелевской риторики лежит в основе разных классификаций сегодняшней риторики. (Chilton, Schäffner 2011: 303-304; Грановская 2004: 177.)
Л.М. Грановская утверждает, что до 17-го века в России не было научной сферы риторики, а овладение ораторским искусством происходило через изучение религиозных текстов и преподавание русской и латинской риторик, которые сосуществовали в преподавании в монастырях. На развитие теории повлиял, в том числе, М.В. Ломоносов, который был первым ученым, написавшим об ораторском искусстве на русском языке в 18-ом веке «Краткое руководство к риторике на пользу любителей сладкоречия» (1743) и «Краткое руководство к красноречию» (1747). В начале 19-го века риторика была введена в учебные программы гимназий, и ее преподавали вместе с грамматикой. Активное изучение риторики в 1920-ых годах связано с интересом ораторского искусства в политической речи, возбуждающей огромные массы людей. В конце 20-го века происходит активное развитие в традиции изучения риторики, и этот этап считается началом современного изучения риторики в России.
(Грановская 2004: 179-181, 189-191.)
2.2. Политическая риторика
Риторика – это научная филологическая дисциплина, целью которой является изучение способов построения художественности прежде всего в прозаической и устной коммуникации
13
(ЛЭС, www). Иначе говоря, риторика, ораторское искусство, считается умением воздействовать на адресата с помощью убеждающей коммуникации (Хазагеров 2002: 7).
Следует отметить, что обычно риторика ассоциируется с политической коммуникации, но, на самом деле, мы все используем средства риторики в бытовой жизни каждый день. Но в настоящей работе нас интересует именно политическую риторику. В политической коммуникации убеждение адресатов происходит через аргументацию, с помощью которой говорящий усиливает свои интерпретации, мнения, оценки и одновременно уменьшает влияние высказывания своих оппонентов. (Jokinen 1999a: 47.)
А. Йокинен подчеркивает в своей работе, что в изучении политической риторики основной задачей является не только описание языковых средств, используемых в реализации риторических тактиков, но также выявление причин их использования. Следовательно, важно рассмотреть, почему в данном контексте использована определенная стратегия. В политической риторике коммуникация считается действием и деятельностью в социальном контексте. Коммуникация всегда адресована кому-то, то есть оратору приходится воздействовать на свою целевую группу с помощью убедительной коммуникации. Мы хотим отметить, что в конце концов адресат сам решает, какие тактики являются убедительными, и какие нет. (Jokinen 2016: 338-340.)
У политической риторики есть разные функции в коммуникации. О.Н. Паршина пишет, что риторические стратегии используются в политическом дискурсе, чтобы, например, укрепить или завоевать авторитет и побудить адресата проголосовать (Паршина 2005: 13). Ю.Ю.
Суханов отмечает, что жанры политического дискурса представляют неодинаковый набор стратегий и тактик участникам коммуникации. Иными словами, любому жанре политического дискурса свойственны определенные стратегии и тактики, соответствующие целям коммуникации, особенностям коммуникативной ситуации и коммуникативным интенциям оратора. Целью интересующего нас жанра, предвыборных дебатов, является борьба за власть.
Суханов отмечает, что в таком случае оратор использует любую допустимую стратегию.
(Суханов 2018: 206-208.)
В изучении политической риторики используются понятия стратегии, тактики, языковые средства и приема. Согласно О.Н. Паршиной, стратегию можно понимать как определенную направленность речевого поведения, которая направляет коммуникацию и способствует достижению цели коммуникации в специфической ситуации (Паршина 2005: 19). Тактикой же
